Аллея звёзд — Сергей Волков - лётчик-космонавт
Сергей Волков - лётчик-космонавт, Герой России.
ЦИТАТЫ:
«Каждый выход уникальный. Правильно вы сказали, что кроме того, что ты уже знаешь, как это будет, если всё сложится штатно. Всё остальное - каждый раз что-то новое. Не хочу сказать, что какие-то нервишки играют. Просто серьёзно отмучаешься, уже с большим пониманием и осмыслением, что ты будешь там делать.»
«Когда мы только пришли в отряд космонавтов и, для того, чтобы тренироваться к выходу в открытый космос, мы тренировки делали в гидролаборатории. Это бассейн. И нужно быть сертифицированным как водолаз. Так как мы были в военной структуре, мы были сертифицированы как офицеры-водолазы.»
«Наставление буквально прозвучало за полтора часа до выхода из гостиницы перед стартом. Приехали тогда провожать меня и Алексей Архипович Леонов, и Виктор Горбатко. Эти наш суперветераны как-то так подошли и ни с того, ни с сего мне это сказали. И потом буквально через три часа я с этим столкнулся и подумал, что надо же, десять лет тренировался, а самые главные слова были сказаны буквально за три часа до старта.»
ИНТЕРВЬЮ:
Минаев: Добрейшего всем утреца, ребята!
Годунова: Доброе утро!
Минаев: Да, доброе утро! Космическое утро, у нас на Ретро FM «Космическая неделя» уже стартовала. Сегодня понедельник, начинаем гулять по случаю Дня космонавтики. Гости в студию прилетели уже в количестве, правда, одного человека. Это лётчик космонавт Российской Федерации, герой России. Кстати, первый в истории человек, первый космонавт во втором поколении. Это Сергей Волков!
Волков: Доброе утро!
Минаев: Рады видеть космонавтов у себя. Мы просто в восторге от вашей героической профессии.
Годунова: Честное слово!
Волков: Спасибо.
Годунова: Вы сын космонавта, героя Советского Союза Александра Александровича Волкова. И первый в мире космонавт во втором поколении. Но, как правило, родители бывают против, чтобы дети шли по их стопам. Как родители отнеслись к вашему выбору?
Волков: Разговор состоялся после того, как я подал документы в отряд космонавтов. И отец тогда только узнал, что я собираюсь быть космонавтом.
Минаев: А что он сказал-то?
Волков: Сказал: «Ты хорошо подумал?»
Минаев: Отговаривали вообще?
Волков: Уже было поздно отговаривать, потому что тогда я уже был самостоятельным человеком, лётчиком. Служил, защищал Родину. Здесь был просто разговор, насколько я серьёзно представляю реальную жизнь космонавта.
Минаев: Не пожалели?
Волков: Вот уже 20 лет. И не пожалел.
Минаев: Вопрос по поводу ваших детей. Если ваш сын придёт и скажет: «Папа, я стал космонавтом»?
Волков: У него будет очень серьёзный разговор с его бабушкой.
Минаев: А бабуля как на это дело посмотрит?
Волков: Тоже, наверное, будет короткая беседа.
Минаев: Типа, подумай хорошенько, посмотри на меня? Понятно! Сергей, у вас ведь было три полёта. У некоторых вообще по одному случается, а некоторые, насколько мы знаем, присутствуют в отряде космонавтов и вообще не летают. Такое тоже случается. Как отбирают непосредственно космонавтов, которые отправляются в космос?
Волков: Это длительный процесс. За короткое время не ответишь. Но в целом, как и везде, кто хорошо учится, старается, соответствует образу космонавтов.
Минаев: Учёба на пятёрки, поведение - это учитывается?
Волков: Это может учитываться. В истории космонавтики бывают такие случаи, когда поведение космонавта подводило.
Годунова: Перед самым первым полётом вам давали какие-то инструкции, что если вдруг случайно в космосе произойдёт встреча с теми самыми зелёненьки ребятами, в которых кто-то искренне верит? Какие инструкции были, как себя вести?
Волков: Я ждал этот вопрос. На самом деле таких инструкций не дают, даже памятки, что делать и куда звонить, если вдруг увидел - нет. И подписки мы тоже не даём. Может, я сейчас какой-то очередной миф развею.
Минаев: Ваши старшие товарищи не говорили: «Серёга, там и из-за угла выглядывает инопланетянин!» Не пугались?
Волков: Нет, но давали наставления.
Минаев: А какие?
Волков: Говорили, что почувствуешь в первые секунды невесомости. Наставление буквально прозвучало за полтора часа до выхода из гостиницы перед стартом. Приехали тогда провожать меня и Алексей Архипович Леонов, и Виктор Горбатко. Эти наш суперветераны как-то так подошли и ни с того, ни с сего мне это сказали. И потом буквально через три часа я с этим столкнулся и подумал, что надо же, десять лет тренировался, а самые главные слова были сказаны буквально за три часа до старта.
Минаев: Сергей, вас можно назвать одним из самых активных космических блогеров. Находясь на борту МКС, вы ведёте блог, отвечаете на вопросы, выполняете даже заказы на фотосъёмку каких-то городов. Скажите, дорого стоит? Я имею в виду, если я с вами договорюсь о моей фотосъёмке из космоса.
Волков: Здесь цель была популяризации космонавтики. Мы работаем в согласии и по заданию Роскосмоса.
Минаев: Это понятно. А если мы с вами втихаря договорились, я сказал, Сергей, давайте я выйду на улицу, махну рукой, вы меня сфотографируете из космоса, а я вас отблагодарю?
Волков: Ну, аппаратура у нас не такая, чтобы снять человека с борта.
Минаев: Вы лукавите. Потому что нам говорят, что номера машин можно из космоса рассмотреть. А вы говорите, что меня не увидите.
Волков: Это не с борта МКС. Это всё-таки имеют в виду спутники, когда так говорят. А то, что мы, космонавты, делаем, это площадная съёмка в рамках города.
Минаев: Типа отмазался.
Годунова: Сергей, ваши фотографии, которые вы делаете на борту МКС очень популярны в интернете. А вы не хотели бы организовать свою фотовыставку своих работ?
Волков: Я не пробовал, честно говоря. Я знаю, что мои коллеги имеют такие выставки. Они пользуются успехом. У меня получилось, что всё ушло в работу и для себя ничего не осталось.
Минаев: Вы все свои фото отдаёте на, скажем так, какие-то исследования?
Волков: У нас есть определённые правила хранения фото и видео-документации. Это всё хранится в РКК «Энергия». При желании, конечно, можно всё это взять. Но пока не было времени серьёзно заняться.
Минаев: Получается так, что то, что вы там сделали, это вам не принадлежит.
Волков: Да, принадлежность, конечно, Роскосмоса. Потому что они же заказчики.
Минаев: Авторские вы не получаете, понятно.
Годунова: Сергей, вы военный лётчик третьего класса. А управляли вы когда-нибудь гражданским самолётом? Ведь мало ли какая ситуация может возникнуть. Можете крылатую машину поднять?
Волков: Вы знаете, я заканчивал очень хорошее авиационное училище - Тамбовское училище лётчиков. К сожалению, сейчас его уже нет. Нашим «выпускным» самолётом, на котором я сдавал свой государственный экзамен, был ТУ-134.
Годунова: Ух ты!
Волков: А потом, уже летая в полку, я летал на самолёте ИЛ-18. Это версия обычных гражданских самолётов. Поэтому, если подумать, то да.
Минаев: А если взять маленькие самолёты гражданской авиации, легкомоторные - девчонок покатать...
Волков: Да с девчонками лучше на машине, наверное.
Минаев: На сеновал, какой космос. А там звёзды наблюдать. Вы же ещё кроме того, что вы космонавт, вы ещё и водолаз. И не просто водолаз, а офицер-водолаз. Это звание получается?
Волков: Да, сертификация. Когда мы только пришли в отряд космонавтов и, для того, чтобы тренироваться к выходу в открытый космос, мы тренировки делали в гидролаборатории. Это бассейн. И нужно быть сертифицированным как водолаз. Так как мы были в военной структуре, мы были сертифицированы как офицеры-водолазы.
Минаев: Получается, вы сначала стали космонавтом, а потом водолазом.
Волков: Это было параллельно, входило в расписание наших тренировок. И, даже будучи кандидатами в отряд космонавтов, мы уже выполняли погружения. Тогда становились офицерами водолазами.
Минаев: С ума сойти.
Годунова: Вот такая серьёзная подготовка.
Минаев: Космос и погружение, и это всё взаимосвязано. Не укладывается на самом деле в голове. Может, кофе попью и паззл сложится. Сергей, вы выходили в космос четыре раза. Скажите, с каждым разом легче выходить? Или наоборот уже знаете что-то и нервишки играют ещё больше?
Волков: Вы знаете, каждый выход уникальный. Правильно вы сказали, что кроме того, что ты уже знаешь, как это будет, если всё сложится штатно. Всё остальное - каждый раз что-то новое. Не хочу сказать, что какие-то нервишки играют. Просто серьёзно отмучаешься, уже с большим пониманием и осмыслением, что ты будешь там делать.
Минаев: Первый космонавт, который выходил в космос - Алексей Леонов - будучи у нас в гостях, рассказывал, что у него раздуло скафандр. Он выйти смог из корабля, а войти потом было очень проблематично. У вас какие-то такие ситуации возникали?
Волков: Конечно, уже многое известно. Всё-таки мы летаем в космос больше 50-ти лет со дня выхода Алексея Архиповича Леонова в космос. Такие нюансы уже, конечно, все учтены. Но сейчас возникают иногда вопросы с оборудованием. Год назад с Юрием Маленченко выходили в открытый космос, выполняли эксперимент. И необходимо было не то, чтобы полностью отремонтировать аппаратуру, с которой мы работали. Нужно было просто привести её в исходное состояние. А до этого она не была предназначена. Готовили её руками нормальными - без перчаток. А нам пришлось работать в надутых перчатках, перемещать маленькие рычажки, приводить в исходное состояние.
Минаев: Насколько мы понимаем, задание было выполнено.
Волков: Да, тогда мы справились с задачей и даже выход закончили немного пораньше.
Минаев: Перевыполнение плана - это в наших советских традициях. К нам дозвонился Николай из Москвы. Николай, доброе утро! Николай, познакомьтесь с Сергеем Волковым. Я так думаю, что не каждый день вам приходится общаться с космонавтами.
Николай: Сергей, очень приятно. Рад очень вас слышать.
Волков: Доброе утро.
Годунова: Волнуется Николай немножко.
Николай: Да, у меня есть вопрос. Я читал в интернете, что во время одного из полётов Сергей проводил эксперимент по определению болевого порога человека в невесомости. Мне просто хочется спросить, как? Вы там кусали друг друга, пинали? Как это происходит? И вообще, добровольны ли эти эксперименты?
Волков: Очень неожиданный вопрос. Да, действительно, такой эксперимент существует. Это достаточно новый эксперимент. Конечно же, мы там не кусали и не били друг друга. Для этого есть специальная аппаратура, которая всё делал за нас.
Минаев: Кусала и пинала?
Волков: Как и любой космический эксперимент, он состоит из трёх частей: из фонового исследования на Земле, потом идут непосредственно исследования в космосе, и после полёта точно также. Смотрят, насколько невесомость на тебя повлияла и как быстро восстанавливаешься на полётном уровне.
Минаев: Я хотел бы уточнить, вы занимались этим экспериментом, испытывая эти ощущения на себе?
Волков: Да. Я был...
Минаев: ...кроликом подопытным. И главное, ответить нельзя. Автомат же этим всем занимается.
Волков: Да, аппаратура. Я вас скажу, что по исследованиям у женщин порог значительно выше, чем у мужчин.
Годунова: Вот так!
Минаев: Невесомость реально на это влияет или нет?
Волков: Да, в невесомости процессы немного меняются, ты чувствуешь меньше, чем на Земле, чувства притупляются.
Минаев: Невесомость хорошая вещь. Вы знаете, «Космическая неделя» на Ретро FM -традиционное мероприятие. Много космонавтов уже было в гостях. И в прошлом году я не помню, кто, но рассказывали, что понюхали космос. Скажем так, грубо говоря, в банку набрали космического пространства. А потом просто открыли в помещении, понюхали и сказали, что пахнет электросваркой. А послушать космос можно?
Волков: Послушать космос, наверное, тоже тяжеловато для нас. Потому что, где бы мне не находились - внутри станции или во время выхода в открытый космос - нас постоянно сопровождает шум вентиляторов. Идёт перемешивание воздуха в станции, в скафандре, эти вентиляторы постоянно жужжат.
Минаев: Это выключить можно?
Годунова: Тяжело ведь всё время в таком жужжащем фоне находиться.
Волков: Выключить можно. Но все вентиляторы телеметрируются, и Земля сразу скажет, чтобы включали.
Минаев: Почему?
Волков: Потому что сам себя отравишь выдыхаемым углекислым газом.
Годунова: Вообще, страшно, наверное.
Минаев: А сами могут они замолкнуть?
Волков: Да, такое может происходить. Если вдруг он откажет сам по себе. А вторая ситуация, если на станции пожар, тогда вентиляция вся выключается и наступает тишина.
Минаев: А куда бежать, если не дай бог?
Волков: Вообще, конечно, эта ситуация тренируется на Земле, отрабатывается экипажем в различных составах. Есть совершенно чёткий и понятный всем алгоритм действий. Все собираются на центральном посту в российском сегменте.
Минаев: У вас такие были моменты?
Волков: Да, была ситуация, когда мы случайно нажали кнопку «пожар». И тогда мы впервые услышали все эти знакомые фразы: «Станция, это Хьюстон, как у вас дела?»
Годунова: Хьюстон, у нас проблемы!
Волков: Но мы сказали: «Хьюстон, всё хорошо, мы случайно нажали кнопку». Но система отработала, как и должна была. Вентиляция выключилась и тогда мы впервые услышали космическую тишину.
Минаев: Совсем тишина?
Волков: Это реальная тишина. Особенно после того, как ты живёшь в этих 55-60 децибелах - это такая давящая на уши тишина.
Минаев: Лучше, когда работает?
Волков: Лучше, когда работает.
Минаев: Друзья! За то, чтобы всегда у нас всё работало! А на Земле где-нибудь можно в бытовых условиях испытать невесомость? Лифт, например? Общественный транспорт?
Волков: Я думаю, что в общественном транспорте мы можем испытать скорее всего, силу притяжения или давления.
Минаев: Давление-то уж точно!
Волков: А если говорить про невесомость, то любой из нас испытывал это чувство. Оно, пусть и доли секунды - когда самолёт иногда проваливается и тебя чуть «захватывает».
Минаев: Там не захватывает, там сжимает!
Волков: У кого как!
Годунова: В какую точку Вселенной вы бы хотели отправиться? Всё-таки вы летали в космос три раза. Есть какая-то точка во Вселенной, куда бы вы точно хотели отправиться?
Волков: Наверное, про Вселенную я бы не стал говорить. А поближе чуть-чуть - на Луну.
Минаев: Если вдруг вы всё-таки туда попадёте, что вы сделаете первым делом на Луне?
Волков: Сложно сказать, но как показывает практика, вряд ли я буду говорить слова, которые сказали в самом начале, что это огромный скачок для всего человечества. Потому что, это всё-таки для первых астронавтов. Хотя, слово «Поехали!», как было сказано, так до сих пор ничего лучше не придумали.
Минаев: Коротко и ёмка! Написали бы, может, что-нибудь там?
Волков: Надо подумать над текстом.
Минаев: Тоже короткое и ёмкое.
Волков: Наше российское.
Минаев: Чтобы с Земли было видно крупными буквами! (смеётся) Сергей, а поздравьте наш народ с наступающим Днём космонавтики. Ведь буквально послезавтра, 12 апреля.
Волков: С удовольствием. Поздравляю всех жителей нашей страны, потому что это действительно всенародный праздник, который не вызывает ни у кого никаких негативных ощущений. И поэтому, давайте, праздновать этот праздник. Помнить наших первых космонавтов. И стремиться в будущее.
Годунова: Стремиться ввысь.
Минаев: Будем выполнять ваши установки! Хорошего вам настроения, чтобы все ваши мечты космические и земные воплотились. Удачи вам во всём, чтобы невесомость присутствовала у вас всегда. Чтобы от жизни получали удовольствие. Приходите к нам в гости, всегда рады. Расскажете ещё что-нибудь интересное.
